Книжные дети (СИ) - Страница 69

К оглавлению

69

Все, что знаю я — я перестал быть человеком, и стал клинком.

Человеку свойственны сомнения, страх и неуверенность. Он может дрогнуть в решающий момент, испугаться смерти и отступить. Меч лишен этих недостатков — он покидает ножны только тогда, когда решение принято и не вернется обратно, пока не доведет дело до конца.

Последними Александра натянула на меня пластинчатые перчатки из комплекта тяжелой брони и, отступив на пару шагов, придирчиво окинула взглядом результаты своего труда.

— Ты вернешься? — тихо спросила она, когда мы были уже в дверях.

— Обязательно, — соврал я.

— Тогда… удачи!

Я молча кивнул и, развернувшись, медленно направился к центральной площади, не оглянувшись ни разу.

Я — клинок. Мы не знаем, что это за слово такое — колебания.

Неважно, хороший я там человек или плохой, не имеет значения, правильный ли я сделал выбор — демонам все равно лучше не стоять у меня на пути.

Глава 19
Бег демонов. Часть 3

«Кажется, сегодня здесь даже больше народу, чем в прошлый раз…»

Если посмотреть со стороны — довольно сюрреалистичная картинка получается. Огромная пещера, освещаемая лишь тусклым светом фиолетовых кристаллов, холодными громадинами свисающими с потолка; гротескно-мрачная архитектура домов, с обилием тонких шпилей и ощетинившихся оскаленными пастями статуй; множество одетых в черное людей — настоящее колыхающееся море, мерно гудящее негромкими разговорами.

Никогда бы не подумал, что окажусь в таком месте.

Я всегда думал, что умру в одном из сражений с боссами, под яростный скрежет клинков и тихий шелест разлетевшихся на полигоны врагов.

Я прикрыл глаза, прогоняя тоску, сжавшую на мгновение сердце своей холодной хваткой. Да, может быть, я умру на дуэли с таким же игроком, как и я сам, да, может быть, об обстоятельствах моей смерти не узнает никто из близких мне людей, но… Я все равно умру так, как и должны умирать Проходчики — в сражении за свободу.

И только это имеет значение.

Открыв глаза, я по привычке потянулся поправить шляпу, но пальцы наткнулись только на шероховатую поверхность маски, скрывающей мое лицо.

Эта костяная маска появилась в моем инвентаре вчера вечером, сразу после расставания с Каной, но заметил я ее только когда уже подходил к телепорту Стартового города. Материализовав пришедший по почте подарок в руке, я некоторое время рассматривал плавные обводы этого сомнительного знака отличия, пытаясь понять, что я по этому поводу чувствую.

Пронзительно белая, будто светящаяся в окружающей меня ночной темноте, с овальными ярко-алыми овалами вокруг провалов глазниц, украшенных золотым орнаментом. Она одновременно и походила на своих товарок, отмечающих тех, кто мог творить с Системой невообразимые вещи, и разительно них отличалась.

В Айнкраде красное, белое и золотое считаются цветами Надежды.

Тихо хмыкнув себе под нос, я натянул на лицо нежеланный подарок, поправил закрывающий лицо капюшон и шагнул в рунный круг, растворяясь в мягком синем сиянии телепорта.

Замерев в пугающей меня самого неподвижности у самого телепорта Стенфора, я молча ждал появления Кибао, время от времени ловя на себе пристальные взгляды окружающих меня людей. Ничего удивительного — торчащая из под капюшона костяная маска, символ могущества и власти, не добавляла мне незаметности.

В общем и целом, в этой маске не было нужды — с сохранением тайны моей личности вполне справился бы и обычный капюшон, но… просто мне так захотелось и я не видел ни единого повода сдерживать свои желания, даже столь мелкие и мимолетные.

Здесь и сейчас мое снаряжение не имеет никакого значения. Я могу выйти против Кибао в одних трусах и победить, а могу увешаться самой лучшей броней из возможных и проиграть. Уровни, значения навыков и спецприемы — всего лишь костыли, помогающие игрокам почувствовать себя бойцами и после определенного порога они становятся не нужны.

Даже уникальные навыки, несмотря на всю свою мощь, все равно являются частью Системы, а значит, имеют свои ограничения, загоняя своих обладателей в довольно узкие рамки предназначенной им роли. Хитклиф был бесподобен в защите, Кана — в нападении, Силика никогда не сражалась сама, Седрик — вообще ни разу не ставил на кон свою жизнь.

В Айнкраде только трое людей, способных отбросить искусственные ограничения классической РПГ'шной системы: Крадил, Кибао и… я, непонятно как затесавшийся в эту шайку.

От несвоевременных мыслей меня отвлекла вспышка телепорта, совпавшая по времени со звуковым эффектом будильника, который я выставил на полночь.

— Приветствую вас, дети мои… — его мощный, странным образом вибрирующий голос разнесся по площади, как и в прошлый раз легко погрузив площадь в тишину. — В прошлый раз я хотел поговорить с вами о реальном мире. Теперь же я хочу поговорить о мире виртуальном.

Где-то глубоко внутри меня шевельнулось любопытство. Финальный аккорд этого вечера уже предрешен, так почему бы не послушать напоследок, что же еще такого выдумал мой враг?

— Недавно со мной говорил Бог.

Я с трудом подавил пробежавшую по телу нервную дрожь, отчетливо слыша за спиной судорожные вздохи, мгновенно вспыхнувший и так же мгновенно прекратившийся шорох потревоженных людей.

Каяба Акихико… Сложно передать словами те чувства, что мы, узники SAO, испытывали перед нашим тюремщиком. Но, наверное, самым точным словом будет почти мистический ужас.

Мы боялись не костяных масок, мы боялись того, кто эти маски раздает.

69