Книжные дети (СИ) - Страница 19

— Надо было тебе раньше эту историю рассказать, — заявил он.

Я тут же захлопнул варежку и выразительно поднял кружку, которую Курт принес с собой, к плечу, имитируя начало приема «молниеносный бросок», относящийся к навыку «метательное оружие». И, хотя в Айнкраде не существует навыка, способного нанести урон внутри безопасной зоны, Глянцевый Рыцарь послушно сделал вид, что смертельно боится грозного меня и попытался спрятаться за спинкой стула.

— Не серчай, Хозяин! — тоненьким голосом запричитал он.

Каин озадаченно переводил взгляд с одного комедианта на другого. Боюсь, у бедняги случился разрыв шаблона о Проходчиках, грозных и суровых героях, сражающихся на переднем крае во имя идеалов демократии.

— Ну ладно, — я решил пожалеть парня и вернулся к серьезному тону. — Так уж и быть, не буду тебя сегодня убивать. Давай уже рассказывай, что там за глупости про меня навыдумывали.

— Ну… — Курт ненадолго замялся и я с удивлением понял, что он действительно не хотел бы мне это рассказывать. — В общем, вас с Каной некоторые называют Хозяином и Цепным Псом. Это просто другая версия известных нам с тобой событий, только в них именно ты указывал цель для Каны. Приказал ей напасть на мою партию в донжоне, надеясь получить нашу экипировку чужими руками, дуэль с «Серебряным» спровоцировал тоже ты, потому что тот плюнул тебе в суп… В общем, ты — Кукловод, а Кана — твоя послушная марионетка.

— Нет предела двум вещам: Вселенной и человеческой глупости, — процитировал я, озадаченно почесывая нос. Все это звучало настолько бредово, что я даже не смог воспринять слова Курта всерьез. Подозрительно покосившись на него, я переспросил у более достоверного источника информации. — Это правда?

Каин только кивнул, неловко отводя глаза.

— Ты просто со стороны не видишь себя и Кану, — попытался объяснить мне Глянцевый Рыцарь. — А выглядит это просто: ты говоришь — она делает. Ну, или не делает, но такое редко бывает…

Что-то в этом определенно было. Но додумать мысль до конца мне не дали.

— А еще говорят, что вы любовники, — кажется, Каин решил сделать контрольный выстрел.

— Ну, этот слух гораздо ближе к истине, чем остальные, — хохотнул Курт.

На этот раз я все-таки метнул кружку. Вспыхнувшая фиолетовая сфера ее, конечно, остановила, не дав нарушить код предотвращения преступлений, но Глянцевый Рыцарь, тем не менее, ощутимо покачнулся, умудрившись упасть со стула.

— Мотай на ус, малец, — страдальческим голосом произнес он с пола. — Вот во что превращают гормоны адекватных пацанов — в слепых идиотов, не способных…

— Хозяин, еще одну кружку! — окликнул я НПС, принимающего заказы.

— Но ведь здесь нет гормонов, — возразил Каин, пытаясь, видимо, разрядить обстановку. Глупый… мы же просто фигней страдаем.

— На самом деле есть, — отстраненно ответил я, думая совсем о другом. — Фактически можно сказать, что они — единственное, что от нас осталось и что действительно существует.

— О чем ты? — настороженно переспросил Курт, выглядывая из-за стола. Убедившись, что мне не до него, он снова угнездился на стуле и цапнул принесенную мне (!) кружку с пивом.

— Нейрошлем полностью отрезал нас от реального тела, — принялся объяснять я, не слишком вдумываясь в предмет разговора. — Но он не влияет на процессы, происходящие непосредственно в мозгу. То есть вся биохимия мозга, частью которой и являются наши эмоции, осталась неизменной. Таким образом, во всех тех массивах сгенерированных компьютером данных, которыми пичкает нас нейрошлем, только наше восприятие, чувства и эмоции являются настоящими. Этот мир — фальшивка, но люди здесь живут настоящие. Думаю, в какой-то мере это делает и мир… не таким уж фальшивым.

Думал я совсем о другом, а, точнее, о другой. Вспоминая прошедшие с нашей встречи четыре с половиной месяца, я постепенно восстанавливал всю хронологию событий.

Ведь с чего все начиналось? Так как Кана не поддерживала контакт ни с кем из Проходчиков, то ей приходилось каждый день сражаться с неизвестным противником, зачастую не имея ни малейшего представления о его боевых алгоритмах и только ее выдающийся талант не дал Кане сгинуть, подобно еще полуторам тысячам погибших. Когда же она объединилась со мной, то я стал тем человеком, который сообщал ей жизненно важную на переднем крае информацию, то есть сведения о навыках и тактике действий мобов. Объяснял, чего следует ждать, рассказывал, как лучше действовать…

Каждое утро, встречаясь на площади очередного города переднего края, я предлагал свой план действий. Она либо соглашалась, подтверждая кивком, либо нет, качая в этом случае головой. И, если подумать… Когда в последний раз она отказывала мне в моих планах? Сейчас все было так, как и сказал Курт, — я говорил ей что делать, а она выполняла.

Я не замечал этого, обманутый неспешностью процесса, а сейчас, когда мне наконец открыли глаза, испытал… даже не знаю, что я испытывал, но это определенно было до крайности неприятное чувство. Я хотел стать ей другом, возможно, кем-то большим (себе-то можно признаться, да?), а кем стал в итоге? Кукловодом, Хозяином, спускающим Цепного Пса с поводка?..

Что за чушь лезет мне в голову? Никакой я не Хозяин, а Кана — не моя ручная зверушка. Чертов белобрысый засранец со своими дурацкими слухами…

Пришел в себя я от внимательного взгляда Курта и удивленного — Каина. Эээ… я что-то не то сказал?

— Глубоко копаешь… — протянул Глянцевый Рыцарь. — И откуда только такие познания?